Тимур Раджабов
* * *
Прошептать «люблю» —
всё равно, что воскликнуть: «Верю!»
Греховодник же дух мой — спит,
словно ёж в норе,
но порой и ежи не спят, мельтешат, суетятся,
точно поп в часовне —
почему бы нет.
Почему не взгрустнуть, вспоминая август —
вспоминая контуры абрикосов и прохладу рассвета,
верней —
теневых девятнадцать
против солнечного тридцати одного.
Эта осень — правда,
которой мало жечь мне пятки, колоть глаза,
поэтому —
не решаюсь мерить с великим чувством
свой нехитрый скарб из былых болячек.
Но кричать, что я по тебе скучаю, —
это значит звякать о ложку ложкой,
когда следует бить в набат.
всё равно, что воскликнуть: «Верю!»
Греховодник же дух мой — спит,
словно ёж в норе,
но порой и ежи не спят, мельтешат, суетятся,
точно поп в часовне —
почему бы нет.
Почему не взгрустнуть, вспоминая август —
вспоминая контуры абрикосов и прохладу рассвета,
верней —
теневых девятнадцать
против солнечного тридцати одного.
Эта осень — правда,
которой мало жечь мне пятки, колоть глаза,
поэтому —
не решаюсь мерить с великим чувством
свой нехитрый скарб из былых болячек.
Но кричать, что я по тебе скучаю, —
это значит звякать о ложку ложкой,
когда следует бить в набат.
