Тимур Раджабов
МАРИНА
Голос мой из далёких
мест неземной земли.
И не ко мне упрёки,
если моря сошли
мест неземной земли.
И не ко мне упрёки,
если моря сошли
то ли с ума, то ль просто –
высохли, вот и всё.
Жизнь – и сама что остров,
времени Кюрасо.
высохли, вот и всё.
Жизнь – и сама что остров,
времени Кюрасо.
Страшно – в застенках тела.
Душно – душе впотьмах:
голод – слепой Акела,
духом хромой монах.
Душно – душе впотьмах:
голод – слепой Акела,
духом хромой монах.
Вам ли не знать, ребята:
вечность – не смерти край.
Для тишины крылатой
Бахом вороний грай.
вечность – не смерти край.
Для тишины крылатой
Бахом вороний грай.
Здесь, в междуречье плача –
без заказных старух –
Смерть – не лихая кляча.
Самый надёжный друг.
без заказных старух –
Смерть – не лихая кляча.
Самый надёжный друг.
А в междусловье строчек:
«Если мила – целуй»,
но запоздал (и очень)
с пропастью аллилуй:
«Если мила – целуй»,
но запоздал (и очень)
с пропастью аллилуй:
нынче не свет, не тень я,
не протопоп, не тать.
Я не прошу прощенья –
хватит меня прощать.
не протопоп, не тать.
Я не прошу прощенья –
хватит меня прощать.
2012