Тимур Раджабов
НА ПРУДУ У
ПСИХБОЛЬНИЦЫ
Снова Питер голову ахматит,
а на сердце, к удивленью, тихо,
но душа у тела на подхвате,
как в бистро у шефа повариха.
а на сердце, к удивленью, тихо,
но душа у тела на подхвате,
как в бистро у шефа повариха.
У него сегодня много дела –
поматросить, обмануть и бросить,
чтоб душа слегка прикаменела,
раньше срока объявилась осень,
поматросить, обмануть и бросить,
чтоб душа слегка прикаменела,
раньше срока объявилась осень,
вечер опустился близорукий –
на скамейку, на асфальт, на прудик,
на фонтан, что скроен по науке,
на района каменные груды.
на скамейку, на асфальт, на прудик,
на фонтан, что скроен по науке,
на района каменные груды.
Смотрят сверху тихие вороны:
им, воронам, жажда битвы тоже
недоступна, но с победным стоном
битву чью-то клювами итожат.
им, воронам, жажда битвы тоже
недоступна, но с победным стоном
битву чью-то клювами итожат.
Им угомониться б завтра ради,
а иначе скоро будет блекло,
но не могут думать эти бдяди
и опять смеются в желтых стеклах.
а иначе скоро будет блекло,
но не могут думать эти бдяди
и опять смеются в желтых стеклах.
И упало б камерное снова
и звучало б целое столетье,
но страна терпеть еще готова:
денег нет, но вы держите эти.
и звучало б целое столетье,
но страна терпеть еще готова:
денег нет, но вы держите эти.
